[Reinbeck]

Люди с дипломом Чечни
112auth

Выпуски телевизионных новостей уже давно не начинаются с освещения «спецоперации» в Чечне. Новости о новых погибших и раненых отошли на второй план. Но недавние события в Москве напомнили: война не закончилась – она продолжается. Пусть и называется она теперь другим, более благозвучным словом – спецоперация.

Наш город находится за тысячи километров от поля боя. Но многие новосибирцы не понаслышке знают, что такое Чечня. Пообщавшись с ними я могу дать емкое определение этой горной республике – мясорубка. Как обычная кухонная мясорубка перекручивает мясо, Чечня с абсолютным безразличием перекручивает людей, изменяет их порой до неузнаваемости. Мой рассказ - о людях, побывавших на этой страшной войне, получивших самый главный диплом Чечни – магистра науки выживания.

Неучтенные потери
Мой двоюродный брат Андрей проходил службу в Чечне. Недолго, но этого хватило, чтобы он сильно изменился. Конечно, для многих Андрей оставался таким же веселым и жизнерадостным. Но мы, его близкие, замечали, что Андрей стал жестче и грубее. 27 августа был мой день рождения. Он был на нем, веселился, смеялся, как все беззаботно праздновал. А 28 августа позвонила его мама и сказала, что он покончил с собой. Андрей не мог без слез вспоминать своих погибших товарищей. Он стал чаще выпивать. Его просто замучили ночные кошмары.

Прошлым летом в ночном клубе я познакомилась с парнем. Василий пришел туда, чтобы как следует повеселиться, а утром он отправился в Чечню… в третий раз. На мой вопрос, зачем он туда возвращается, парень ответил так: «Первый раз я попал в Чечню по долгу службы, во второй поехал заработать денег. Но в этой поездке поганые чеченцы убили моего лучшего друга. Его голову мне принесли насажанной на гильзу от небольшой ракеты. Сейчас я еду за него мстить».

Герои «третьей чеченской» спецоперации
В июле парень моей подруги вернулся из Чечни. Он отслужил по контракту полгода. Его зовут Николай, он студент-заочник СибУПК, ему всего 22 года. Для начала Николай устроил большую вечеринку, которая длилась больше недели. И было непонятно, то ли так он радуется своему возвращению, толи просто пытается стереть из памяти все, что он увидел и пережил в Чечне.
Все солдаты, прибывающие в Чечню, в том числе и Коля, в первую очередь оказываются в Моздоке. Здесь происходит распределение всех контрактников. Моздок – мирный город. Мирный настолько, насколько это возможно в Чечне. Но и в этом городе взрываются мины и убивают людей. Первое, что увидел Николай в Моздоке – большие красивые расписные дома. Это как-то не стыковалось с его представлениями о войне. Несколько недель Николай «просидел без дела». Командование никак не могло решить, куда же направить новобранцев.

После распределения Коля оказался в Ачхой-Мартане. Официально считается, что в Чечне война не идет, и «боевые» контрактникам не платят. А людей все равно убивают. На улицах с 22:00 до 8:00 действует комендантский час. Если в это время кто-то выйдет на улицу – его расстреливают без предупреждения. По окончании комендантского часа на улицу первыми выходят саперы. Они проводят разминирование дороги.

Единственная возможность для солдат связаться с родными выпадает тогда, когда они едут на базар за покупками. Очередь подобных поездок расписана на несколько месяцев вперед. На рынок отправляется, как правило, 5 человек. Двое с автоматами остаются у машины и охраняют ее. Остальные действуют по следующей схеме. Двое солдат берут автоматы и «конвоируют» третьего. Именно он осуществляет покупки. Он точно знает, что ему надо приобрести и сколько это стоит. Поэтому он просто кидает деньги на прилавок, берет товар и быстро уходит. Останавливаться нельзя – могут убить. Чеченские снайперы стреляют в спину, целятся метко.

Основная работа Николая – это так называемые зачистки. То есть проверка жилых помещений на наличие оружия, наркотиков. Иногда у вполне мирных с виду чеченцев в подвалах обнаруживали рабов-пленников. Нередко ими оказывались бойцы еще «первой чеченской» кампании. Кстати, по закону о проведении зачисток, жителей нужно предупреждать заранее. Но зачастую, по понятным причинам, наши солдаты этого не делают. Николай рассказывает, что в Чечне бойцы много пьют. Это связано с постоянным стрессом. А алкоголь – единственное доступное средство, позволяющее расслабиться. В Чечне поллитровая бутылка водки стоит 10-15 рублей. Покупать ее опасно, «мало ли что чехи туда налили». Но об этом солдаты стараются не думать. Все равно другой альтернативы нет.

Российские военнослужащие постоянно сталкиваются с проявлениями нелюбви к себе. Чеченцы, которые работают на русских, открыто заявляют о своей ненависти. Вот что говорила нашим бойцам женщина-чеченка, которая обстирывала отряд Николая: «Моя дочь учится в Москве. Но она никогда не станет женой русского. Как-то она влюбилась в москвича и хотела выйти за него замуж. Мы ей запретили. Если бы она нас ослушалась, то его пришлось бы убить». И этим словам трудно не поверить. Однажды Николай стал свидетелем того, как поступают с женщиной, которая изменила мужу. Ее голой сажают в яму, и каждый желающий бросает туда камни. Так несчастную забивают до смерти.
Вообще, для Николая за время пребывания в Чечне смерть перестала быть чем-то экстраординарным, она стала обычным событием. «К смерти привыкаешь, как к постоянной спутнице». Но были случаи, когда Николай просто не мог оставаться равнодушным. Как-то два его хороших друга играли в «войнушку». Один, забывшись, случайно выстрелил в другого. Результат – нелепая смерть. Через несколько месяцев, при передислокации, один из танков оставили под охраной Колиного друга. Позже друга нашли повешенным на стволе этого танка.

Вернувшись из Чечни, Николай долго не могут привыкнуть к тому, что вокруг ничего не взрывается, и нет постоянной угрозы для жизни. Что никому, кроме близких людей, до него нет никакого дела. Но здесь, в мирной жизни, у парня появились новые проблемы. Попытки устроиться на работу нередко заканчивались неудачей. Никто не хотел брать человека, прошедшего Чечню, – боялись. В институте многие шептались за его спиной о том, что он «дурак, поскольку добровольно поехал в Чечню». Первое время все это задевало, Николай обижался, срывался на драку. Сейчас он стал спокойнее относиться к подобным высказываниям. Но в присутствии незнакомых людей Коля никогда не говорит о том, что воевал в Чечне.

Искалеченные души
Не многим, вернувшимся с этой страшной войны, удается вернуться к нормальной мирной жизни. Печальная статистика гласит, что около 35% (больше трети!) военнослужащих, прошедших службу в «горячих точках», страдают или страдали (пока не закодировались) алкоголизмом, 5% – наркоманией, 2% попадают в тюрьмы, примерно столько же лечатся в психушке. Почему так происходит? Всем воинам, вернувшимся с войны, требуется реабилитация, но нередко государство просто не может ее предоставить – в казне нет средств. И человеку приходится самому бороться со своими ужасными воспоминаниями и привыкать к новой жизни.

В Новосибирском отдельном военном госпитале №333 лечатся воины - «чеченцы». В моральной поддержке они нуждаются гораздо больше, чем в лечении физических ран. У большинства из побывавших в Чечне обострено чувство ответственности за своих друзей и подчиненных. Как рассказали врачи, два года назад у них лечился офицер из бердской бригады спецназа. Он так переживал за своих парней, оставшихся служить в Чечне, что просто не мог спать по ночам. Каждый разговор с ним начинался и заканчивался только одним вопросом: «Как там ребята без меня?» А однажды ночью дежурные врачи увидели во дворе костер. Парень разжег его, чтобы подогреть чай для своих сослуживцев. Ему казалось, что они вот-вот вернутся с задания. Как только врачи выписали этого офицера, он сразу же отправился в Чечню – «ведь моим ребятам нужна помощь».

Многие молодые бойцы после возвращения к мирной жизни страдают «чеченским синдромом». Это психологическое расстройство, когда совершенно внезапно тихий, спокойный и безобидный человек превращается в монстра, способного на все. Подобные вспышки могут закончиться как истерикой, так и убийством.

В первом общежитии НГТУ есть плотник Сергей, он не раз участвовал в «локальных боевых конфликтах». Друзья Сергея говорят, что, выпивая, он постоянно рассказывает о событиях, происходивших с ним на войне. А еще, находясь в состоянии алкогольного опьянения, он вершит справедливость своим методом. Того, кто кого-либо обидел (по его мнению), Сергей «гасит» – то есть разбивает о голову человека бутылку. Когда парень протрезвеет, ему становится неловко за все совершенное. Но ничего поделать с собой он не может. И все повторяется снова.

Странно, но почему-то наше общество по-разному относится к участникам войн. Ветераны Великой отечественной у всех в почете. Ветеранам «чеченских» стыдно рассказывать о своем участии в боевых действиях. Но на самом деле это такие же смелые и отважные люди. Может быть, даже более несчастные от ощущения ненужности для своей страны.
Источник:: http://www.energy.nsk.ru/2/33_1.htm


МОРПЕХИ В ЧЕЧНЕ

ВОЕННАЯ АРИФМЕТИКА АЛЕКСАНДРА ЗАВЬЯЛОВА

31.12.94: «ДЕРЖИТЕСЬ, МЫ САМИ В ДЕРЬМЕ!»

ГЕРОЙ РОССИИ ВЕЛ БОЙ ДО ПОСЛЕДНЕГО

ПОЛОВИНА ИЗ ВАС НЕ ВЕРНЕТСЯ

ВОСПОМИНАНИЯ ВОЙСКОВОГО РАЗВЕДЧИКА

ПОЗОРУ БЕЗДАРНОЙ ВОЙНЫ ОН ПРЕДПОЧЕЛ ОТСТАВКУ

ЗАЩИТНИКИ ОТЕЧЕСТВА